Бегство

Бегство

О чем напомнили старые радиограммы

Пасмурное, заснеженное утро началось в Архангельске, казалось, обычно. В окнах деревянных домов вспыхнули огни, над крышами домов, застывая в воздухе, поднялись легкие дымки.… Но в городе было неспокойно. Из дома в дом, из улицы в улицу передавалась весть: «Миллер удирает!».

Еще с вечера многие знали – отдан приказ об общем отступлении белогвардейских воинских частей. Было известно, что еще в начале февраля главнокомандующий, он же архангельский генерал-губернатор генерал Миллер побывал на фронте. Выступая перед офицерами, он клялся «честным словом офицера», что не бросит войска и, если понадобится, будет отступать вместе с ним в Финляндию. Но как сдержал слово белогвардейский вожак, стало ясно только утром 19 февраля 1920 года.

В четыре часа ночи Миллер, его штаб, штаб начальника морских сил, одиннадцать генералов и их семьи, а также представители местной буржуазии и «временного правительства Северной области» перебрались на стоящие под парами ледокол «Козьма Минин» и посыльное судно «Ярославна». Уже неделю суда находились в суточной готовности. Увольнительных на берег экипажи не получали, и предстоящее плавание в Норвегию было для большинства матросов малоприятным сюрпризом.

Как ни скрывали белогвардейцы свои приготовления к бегству, сделать это не удалось. Уже с утра, прилегающие к Соборной площади пристани, улицы стали заполняться народом. В толпе было немало военных. Все настороженно следили за тем, что делалось у причалов. А там царила непередаваемая суматоха. Офицеры в серых шинелях, солдаты с винтовками, женщины, дети.… На берегу чемоданы, тюки, корзины, свертки. Сомневаться не приходилось – шла эвакуация.… Трапы судов охранялись сухопутными офицерами, так как морякам командование не очень доверяло.

Как рассказывает вахтенный журнал ледокола «Канада», в тот день в порту находились ледокольный пароход «Иван Сусанин», несколько зазимовавших пароходов, буксиры, краны. В Соломбале на ремонте стоял ледокол № 6. «Канада» грузилась углем на Экономии. А на рейде возвышался броненосец «Чесма». Грозный вид этого ветерана Цусимских боев никого не пугал. Ведь в Архангельске знали, что еще в октябре 1919 года замки с орудий на «Чесме» были сняты. Белое командование не без оснований приняло решение разоружить старый броненосец. В своих воспоминаниях главный военный прокурор Северной области белогвардеец Добровольский писал, что «две трети экипажа «Чесмы» были явно настроены по большевистски».

В 3 часа 15 минут дня, приняв на борт сотню датчан, раненых из госпиталя и нескольких танкистов, «Минин» двинулся в путь. Широкий черный канал стелился за ледоколом. В кильватер ему шла «Ярославна». Сигнал стоявшим в порту судам: «Следовать за мной» моряки игнорировали. На пароходах один за другим начали поднимать красные флаги. Такой же флаг взвился и на «Чесме».

Вдоль берега по льду бежали люди. Они надеялись догнать уходившие суда хотя бы у Соломбалы. Вслед «Минину» и «Ярославне» летели одиночные выстрелы из винтовок и револьверов. С одной из крыш, не умолкая, строчил пулемет. Но задержать уходившие суда не удалось. Лениво ответив выстрелом из орудия в сторону Соломбалы, «Минин» ушел к Маймаксе. Снаряд, отбив угол часовни на 4-й линии Соломбалы, улетел дальше, не причинив никому вреда. К шести часам вечера все было кончено. Миллер и его приспешники бежали.

Власть в Архангельске перешла к временному комитету профессиональных союзов. Организованный им комитет охраны решил задержать сбежавших на «Минине» и «Ярославне» белогвардейских главарей.

О том, как это происходило, рассказывают радиограммы, хранящиеся в Государственном архиве Архангельской области. Копии части телеграмм хранились в личном архиве капитанов Николаевых.

20 февраля была передана телеграмма на «Ярославну».

— Из Архангельска, 20/2, 12 ч. 30 мин. Посыльному судну «Ярославна». Исполком профессиональных союзов предлагает вам немедленно сдаться до 6-ти часов утра. Противном случае за последствия не отвечаем. Исполком.

Накануне19 февраля, комитет охраны дал распоряжение готовить ледокол «Канада» к выходу в море. В 7 часов вечера они ошвартовались от артиллерийской пристани в Соломбале. Начался прием продуктов, угля. На баке срочно устанавливали две трехдюймовые пушки.

Ответа от Миллера не было, и 20 февраля «Канада» получила приказ выйти в море. На борту ледокола, кроме экипажа, находились 180 десантников во главе с артиллеристом Дубровским. Перед выходом на «Канаду» прибыл представитель комитета охраны тов. Бубновский. Ровно в 17 часов «Канада» взяла курс на север.

В тот день «Минин» находился у Сосновца. Кто бывал в горле Белого моря зимой, знает, как трудно приходится здесь судам в феврале, марте и половине апреля. Обычно на их пути лежит густой плавучий лед, и даже «Минин», считавшийся по тому времени достаточно мощным ледоколом, с трудом пробивался к выходу на «открытую воду».

Несмотря на бдительный офицерский надзор, в машинном отделении ледокола начали саботаж: перевели главные поршневые машины на работу насыщенным паром не свыше 200 градусов. Расход угля, которого и без того не хватало, увеличился. Вместе со шлаком кочегары выбрасывали за борт и хороший уголь. Запас топлива быстро таял.

В море «Минин» встретил ледокольные пароходы «Сибиряков», «Русанов» и «Таймыр». Миллер приказал снять с них уголь и продовольствие. На эти суда полетели приказы. Радиоцентр перехватил радиограмму с «Таймыра»:

— Сосновец № 41 20/2 12 час. 05 мин. 562 (условный номер рации «Минина».), передает нижеследующее радио командирам «Сибирякова» и «Таймыра» двтчк всех пассажиров перевести немедленно на «Русанова» об исполнении донести мне…

С «Русанова» на «Минин»:

— В числе пассажиров 5 офицеров и чиновников, 36 солдат, два арестованных и 35 штатских. Все багажом, некоторые имеют груз в трюме. Как поступить?

С «Минина» на «Сибиряков»:

– Перебраться придется только офицерам и чиновникам с семьями. Командующий.

А солдаты с этих судов были брошены на льду. Их судьба не беспокоит генерала Миллера. «Минин», угрожая расстрелом, приказывает захваченным судам следовать за собой к выходу в океан. Еще раньше брошена «Ярославна», не приспособленная к хождению во льдах. «Минину» надо спешить. Погоня близка. «Канада» быстро идет по пробитому каналу. Об этом говорят маяки. Глаза и уши морских просторов начеку. С методической точностью передают они местонахождение судов в горле Белого моря в радиоцентр:

— Сосновец, № 48,20/2, 21 ч. 30 мин. На зюйд  у мыса Бабьего виден огонь парохода, идущего по направлению от берега на ост с прожекторами.

О том же доносит и маяк Инцы

— Инцы, № 13, 20/2, 21 ч. 30 мин. На вест-норд-весте в восьми милях открылись огни четырех пароходов, медленно двигающихся на норд-ост. Все время пароходы освещают себе путь прожекторами.

Знает о продвижении «Минина» и «Канада»:

– 20/2, 22 ч. 15 мин. На «Канаду». Инцы сообщают, что видно двухтрубное судно типа «Минин» около Сосновца, имеющее курс на норд. Повернуло на вест. Видны трубы на зюйде. Исполком, — сообщает Архангельск.

В 8 часов 15 минут утра 21 февраля Зимнегорский маяк радирует, что «Канада» прошла траверз маяка. Курс норд.

И вот, наконец:

– Инцы, № 14, 21/2, 12 ч. 15 мин.Дополнение номеру 13. Ледокол «Канада» ушел на 8 миль от маяка на норд, открыл стрельбу из орудий.

А через 15 минут те же Инцы сообщают:

– С «Канады» 12 ч. 30 мин. «Минин» сдавайся или начнем атаковать.

Белогвардейцы молчали, но было ясно, что сдаваться они не хотят. Об этом красноречиво говорили орудия, приведенные в боевую готовность. Но и «Канада» не собиралась уступать. Лавируя во льдах, «Минин» пытался скрыться при помощи разводий. И на какое-то время это ему удалось. Помогла наступившая темнота. Притаившись, с потушенными огнями, суда ждали утра, надежно закрытые снегопадом.

И вот:

– Сосновец, № 64, срочная, 22/2, 7 ч. 10 мин. На траверзе маяка вижу силуэт парохода, идущего чистой водой без огней на север. Тип парохода точно определить не могу ввиду темного времени.

И через пять минут:

— Сосновец, № 65, 22/2, 7 ч. 15 мин. К № 64. Указанный пароход «Минин». Проходит в одной миле от маяка. На зюйд-ост вижу три однотрубных мачтовых парохода, идущих курсом север. Ход все имеют быстрый.

И вслед за этим радиограмма:

— Сдавайтесь или бью в цель! «Канада».

После полудня Городецкий маяк на Терском берегу, у выхода в Баренцево море, сообщил на Исакогорку:

– № 60, 22/2, 14 ч. 14 мин. Ледокол «Канада» изменил курс. Идет в шести милях от маяка, продолжает стрельбу. Повреждений на нем не заметно.

Отстреливаясь, «Минин» прорвался на открытую воду и скрылся в вечерней темноте. Ему не нужны ни «Русанов», ни «Таймыр», ни «Сибиряков». «Таймыр» остался без командного состава. Капитан «Сибирякова» Антуфьев берет под свое командование и его. Радостно звучат слова телеграммы:

— Поздравляем товарищей с освобождением от угнетателей. Приветствуем Красный Архангельск! Да здравствует Советская власть! Да здравствует свободная Россия!..

«Сибиряков», «Таймыр» и «Русанов» взяли курс на Архангельск. По приказу ревкома возвращается и «Канада». У нее вышла из строя одна пушка, начали сдвигаться плиты в машинном отделении. Продолжать преследование «Минина» бессмысленно.

Через несколько дней «Канада» снова ушла на север на розыски «Ярославны». Ее нашли у острова «Моржовец». 1 апреля оба корабля вернулись в Архангельск. Белых на «Ярославне» не было, они ушли на «Минине» в Норвегию.

15 мая 1920 года приказом командующего морскими силами за № 13 ледокол «Канада» был переименован во вспомогательный крейсер 2-го ранга с зачислением его в список судов Морских сил Северного моря. Его назвали «3-й Интернационал». А еще через месяц «3-й Интернационал» ушел в Карское море на помощь затертому во льдах ледокольному пароходу «Соловей Будимирович». В 1921 году ледокол снова был переименован. Он получил имя «Федор Литке», в честь выдающегося исследователя Ф.П.Литке. С этим ледоколом, награжденным 7 марта 1930 года орденом Трудового Красного Знамени, связано немало блестящих страниц истории освоения Северного морского пути. Начав свой трудовой путь в Архангельске, «Литке» и кончил его в этом городе в 1959 году — его разрезали на металл. А «Ярославна», получив новое имя «Воровский», и до сих пор несет вахту в рядах флота. На «Воровском» обучаются морскому делу будущие капитаны.

Начало

А.Николаева

(«Правда Севера» № 43 21 февраля 1968 года).